Первый выпуск этого сезона в нашей Драме — знаменитая пьеса Джона Патрика, облаченная в форму бенефиса народной артистки России Валентины Качуриной. История богатой вдовы, настолько жизнелюбивой, что даже психбольница ее не сломала, а лишь подарила новый повод быть очарованной этим миром. Скажете, это психологическая драма? Нет, сказка для взрослых!
«Странная миссис Сэвидж» — пьеса-любимица для советской сцены. Написанная в 1950 году, в шестидесятые она стала площадкой-бенефисом для Фаины Раневской, затем — Любови Орловой, потом — Веры Марецкой. И неизменно, несмотря на смену актрис, в Театре имени Моссовета были аншлаги. Не говоря уж о десятках постановок в других театрах страны.
Джон Патрик написал комедию, но, как всякое хорошее драматургическое произведение, «Странная миссис Сэвидж» — пьеса с бесконечными жанровыми «дверцами»: ее можно поставить и как комедию положений, и как откровенную буффонаду, и как психологическую драму.
Напомним саму историю: пожилая вдова Этель Сэвидж — обладательница многомиллионного состояния, доставшегося ей от мужа. У мужа от первого брака — трое детей: амбициозный сенатор Тит, взбалмошная любительница денег и амуров Лилли-Бэлл и ничем не примечательный, нудноватый судья Сэмуэл. Эта троица привозит приемную мать в «Тихую обитель» — элитную лечебницу для душевнобольных. Врачу объясняется, что миссис Сэвидж не совсем в уме и твердой памяти: на старости лет она собирается учредить «Фонд Счастья», призванный помогать людям осуществлять их самые заветные желания. И неважно, что кто-то просит надгробие для погибшей лошади, а кто-то — привезти горсть родной земли из-за океана. Миссис Сэвидж считает, что люди заболевают именно из-за несбывшихся желаний. Особенно женщины, которым на роду написано жертвовать собой в угоду всем на свете (так жила и сама героиня, воспитавшая троих детей как родных, а теперь по их воле упрятанная в психбольницу). Одно слово — старая дура, да еще и на сцену играть полезла! И с игрушечным мишкой не расстается к тому же...
В «Тихой обители» свои приколы — одна обитательница нянчит воображаемого младенца, другая все время молчит, открывая рот лишь для того, чтобы сказать, как она ненавидит все на свете; у третьей что-то вроде нарциссизма напополам с синдромом Адели, ну и так далее. Однако Этель Сэвидж удивительным образом располагает к себе этих странных людей — добротой и пониманием. В это же время ушлые дети пытаются выяснить, куда сумасшедшая маманя заныкала важные бумаги на миллионы долларов. И миссис Сэвидж решает немного поразмяться...
Если удариться в занудство и вспомнить про арки персонажей, то у миссис Сэвидж в этой истории минимум три реперных точки: приезд в «Тихую обитель», решение подурачиться и проучить и финал, в котором нужно сделать очень сложный выбор. Как это играть? Так, как предполагает жанр.
В упомянутом выше великом трио актрисы работали над ролью сообразно своей природе. По воспоминаниям современников, Раневская шла в гротеск и фарс, Орлова выводила драму хрупкой и не приспособленной к жизни женщины, ближе к комедии положений была игра Марецкой. А что поставили в Челябинском театре драмы?
В аннотации — «милая, добрая сказка для взрослых».
— Пьеса добрая, замечательная, близкая по духу нашей стране. Спектакль предназначен для широкого круга зрителей, он будет понятен и молодому поколению — «сердцам, требующим перемен», и более старшему, тем, кто еще помнит пионерский галстук, партийный билет, — говорит режиссер Николай Осминов.
В спектакле много джазовой музыки и черно-белых киношных вставок. Нет смысла искать тут современность. Да, конечно, артисты и постановщики немного юморят с поправкой на сегодняшний день — мы слышим и про квартиры в Чурилово, и про желание выйти замуж за какого-то Илона Маска. Но это единственные детали — все остальное есть сплошное ретро.
Валентина Качурина играет действительно странную миссис Сэвидж. Словно немного застывшую на фоне всего этого сумасшествия, что разворачивается... нет, отнюдь не в «Тихой обители», напротив — за ее пределами, в реальности, полной так называемых нормальных людей. Здесь, рядом с обитателями психбольницы, ей теплее и веселее, чем рядом с детьми.
При желании из «Странной миссис Сэвидж» можно было сделать и крайне тяжелую драму — примеров в мировом театре и кинематографе предостаточно. Но в челябинской Драме с большим пиететом отнеслись к первоисточнику, поэтому спектакль получился легким, изящным и местами очень смешным. Но все же к финалу мы видим, как тяжело миссис Сэвидж возвращаться к реальности. «Никто не может переделать человека, если он сам этого не захочет. Я хотела поиздеваться над ними, как они издеваются над добрыми чудаками», — говорит Этель, признавая свою неудачу. Что же, как говорил герой другой известной истории про еще одну тихую обитель: «Черт возьми, я хотя бы попытался».
