Тень отца Гамлета, сам принц датский, Полоний, Офелия, Горацио и труппа бродячих артистов — они разыграют спектакль, от которого сдетонирует развязка трагедии. Вот так кратко можно описать содержание премьеры сезона в Камерном театре. «Убивая Гонзаго» (18+) — смелый эксперимент, у которого есть все шансы стать хитом.
Разумеется, это не первый случай в истории драматургии и театра, когда «Гамлет» служит внешним каркасом, а на первый план выводятся иные персонажи. Вспомним хотя бы классный фильм «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» по пьесе Тома Стоппарда с Гэри Олдманом и Тимом Ротом — шикарный абсурд, превращающий трагедию в фарс. Примерно тот же прием мы видим и в «Убивая Гонзаго».
Итак, неврастеничный принц датский (будто бы созданный для этой роли статный Никита Савиных в романтических кудрях), выслушав призрака своего отца, решает вывести Клавдия (Дмитрий Блинков) и Гертруду (Мария Беляева) на чистую воду. Для этого он создает хитроумную драматургическую ловушку: приглашает в замок Эльсинор труппу бродячих артистов — сыграть спектакль (за хорошие деньги), в котором короля Гонзаго убивает его племянник Луциан, а затем женится на вдове. Гамлет сам чуть усовершенствует текст пьесы и будет в предвкушении ждать реакции предателя Клавдия на эту тонкую провокацию — мол, видишь, дядя, я тебя раскусил.
Самому зрелому артисту в труппе — Бенволио (Игорь Миногин) — вся эта затея не очень-то нравится, ведь именно после такой мутной истории со странной пьесой про убийство лет пятьдесят назад грохнули его отца, тоже актера. Да ерунда, убеждает старика директор театра Чарльз (Петр Артемьев) — то дела давно минувших дней! Но Бенволио этим не утешится — времена разные, а участь артистов всегда одинаковая: играть, развлекать, а порой и контейнировать гнев зрителя, принимая на себя что-то похуже гнилых помидоров.
Режиссер-постановщик Олег Хапов создал на сцене мир мрачноватый и вневременной: одеты артисты во что-то стимпанковское, на голове у них розовые дреды. В эльфийско-сумасшедшем образе существует Офелия (Надежда Дудченко), а Клавдий и вовсе щеголяет в расстегнутом пиджаке и красных трусах-боксерах, видимо, олицетворяющих неукротимую ярость и нарушение всех возможных границ.
В труппе, разумеется, все непросто (как в любом театре, отметим). Элизабет (Елена Евлаш) любит мужа, но страдает от бездетности и неустроенности. Амалия (Марина Гез) состоит с директором в странных непроясненных отношениях, да и вообще пришла в театр практически с панели. Мелкий и гибкий как змея суфлер (Владислав Филипенко) вообще себе на уме. Им всем нужны деньги и слава, а уж выступить перед самим королем — мечта! Особенно для молодого Генри (Юрий Рябухин), который хочет стать аж шутом при дворе: место теплое, веселое, да и всегда в курсе всех политических дел.
И если первую часть спектакля можно назвать милым фарсом, то вторая быстро превращается в настоящий политический триллер. «Антигосударственный», «заговор» и прочие интересные словечки моментально снижают градус смеха, и за бедных актеров, попавших в бетономешалку из ненависти Гамлета, гнева короля и политических игрушек Полония, становится по-настоящему страшно. Палач устроит допрос каждому. И неподдельное восхищение вызывает лисообразный кукловод Горацио (бенефис Александра Сметанина), который ткет эту паутину так, что и ниточку не выдернешь — все подвязано и переплетено.
Надо сказать, в конструкции и концепции новой постановки Камерного театра очень легко углядеть схожесть со спектаклем «Как мы хоронили Иосифа Виссарионовича» (он ныне в архиве): с одной стороны, это магия театра, с другой — ответственность творца за создаваемую реальность, с третьей — уязвимость и опасность мира искусства. Кто защитит безвестного актера, попавшего в жернова судьбы? Как понять, чем обернется для тебя слово, сказанное на сцене? Наконец, где кончается пьеса и начинается настоящая трагедия? Недаром слово «эшафот» дословно переводится как «театральные подмостки», а казни когда-то проводились на городских площадях.
«Убивая Гонзаго» идет три часа и, наверное, сделать его короче практически невозможно: спектакль в спектакле — слишком сложная конструкция, не говоря уж о том, что и про Гамлета тут надо не забыть. Впрочем, даже если вы подзабыли (и то и вовсе не читали) трагедию Шекспира, понятно будет все: смыслы, вложенные автором, тут выкручены на максималках.
Театр в театре может закончиться настоящей трагедией? Наверное, но все же не сегодня. Трус станет героем, а герой — предателем, но история развяжется так, как надо. И, как напевает директор Чарльз, настанет день, новый светлый день. Гамлеты и Фортинбрасы, Полонии и Клавдии приходят и уходят, а интриги и театр вечны.
